foto1
foto1
foto1
foto1
foto1

Все творчество М. Ю. Лермонтова пронизывает любовь к свободе и родине. Эта тема звучит не только в стихах, прославляющих бородинскую победу, строках «Люблю отчизну я...», стихотворном рассказе «Мцыри», но и в тех сочинениях, где поэт не говорит напрямую ни о свободе, ни о родине, но — о судьбе поколения, о назначении поэта, об одиноком узнике, о бессмысленном кровопролитии, об изгнании, о человеке, чувствующем себя лишним в обществе себе подобных, о пустоте жизни...

М. Ю. Лермонтов жил в трагический, но одновременно счастливый период в истории России. Москва возрождалась из руин после сентябрьского пожара 1812 года. Для Лермонтова Москва была связана со славным прошлым его родины: «Москва не есть обыкновенный большой город, каких тысяча; Москва не безмолвная громада камней холодных, составленных в симметричном порядке... нет!

У нее есть своя душа, своя жизнь». Кремль в изображении поэта представляется алтарем России: «На нем должны совершаться и уже совершались жертвы, достойные отечества».

Отечественную войну Лермонтов оценил как великое историческое испытание, пробудившее силу народа, событие, которое в полной мере может быть понято только в будущем. Запах пороха и огненный запал битвы были известны ему не понаслышке: поэт участвовал в военных операциях на Кавказе, слыл офицером, который «несмотря ни на какие опасности, исполнял возложенное на него поручение с отличным мужеством и хладнокровием».

В этой смелости, отваге также проявилась любовь Лермонтова к родной земле, отчизне. Эта любовь выше славы, купленной кровью, она не подвластна рассудку, ее нельзя променять на «полный гордого доверия покой». Он любил отчизну и родную Русскую землю сыновней любовью:

 

Но я люблю — за что, не знаю сам —

Ее степей холодное молчанье,

Ее лесов безбрежных колыханье,

Разливы рек ее, подобные морям.

 

В его словах о родине звучит и радость, и грусть, и гордое восхищение. Читая лермонтовские стихи, мы ощущаем, как безгранично он любит широкие поля, свежую степь, дарующую свободу:

 

И степь раскинулась лиловой пеленой,

И так она свежа, и так родня с душой,

Как будто создана лишь для свободы,.

 

Но неожиданно это признание в любви к природе сменяется совершенно противоположным: степь чужда любви поэта, а летучий, серебристый снег, по его мнению, слишком чист для порочной страны.

Возможно, причиной столь противоречивых чувств было то, что еще в детстве поэт собственным сердцем прочувствовал горькую несправедливость жизни и свое печальное одиночество среди любимых, родных людей, не нашедших взаимопонимания (как известно, бабушка будущего поэта не принимала его отца, а после смерти матери Лермонтова разгорелась настоящая битва за право воспитывать мальчика). Длившаяся долгие годы семейная распря оставила глубокий след в душе впечатлительного ребенка и сказалась на формировании его характера: от природы общительный и доверчивый, мальчик замкнулся в себе, и вскоре настороженная подозрительность стала все чаще проявляться в его отношении к окружающим.

Но было в детстве Лермонтова немало и таких впечатлений, которые повлияли на него благотворно и способствовали раскрытию его поэтического дарования. Он рос в самом сердце России, среди бесконечных полей, пересеченных оврагами и изредка затененных дубовыми рощицами. Эти картины природы нашли отголосок в стихах:

 

...тут лес пестрее, там

Поля и степи, там встречает взгляд

Опять дубраву или по кустам

Рассеянные сосны...

 

Родина предстает в поэзии Лермонтова во всей своей красе, географической масштабности и разнообразии. Об отчизне поэт писал не только в своей тихой комнате, но и на ночных дорогах, на постоялых дворах, на почтовых станциях, на дежурствах в полковой казарме, под арестом на гауптвахте, на биваках, в походной палатке, у солдатского костра.

Всматриваясь в бескрайние просторы отчизны, он слышал протяжные песни ямщиков, видел огни окрестных селений:

 

Проселочным путем люблю скакать в телеге

И, взором медленным пронзая ночи тень,

Встречать по сторонам, вздыхая о ночлеге,

Дрожащие огни печальных деревень.

 

Будничный и привычный взору пейзаж (легкий дымок над спаленной жнивой, черта белеющих берез на холме средь желтой нивы, изба с резными ставнями, крытая соломой) наполнял сердце поэта радостью, а удалая пляска и говор пьяных мужичков в праздник дарили ему ощущение покоя. Все неизменно, все вечно. Что еще, кроме этой чарующей красоты природы и природности всего, необходимо мятущейся душе поэта?

Однако родина для него — это не только просторы бескрайних степей, дарующих волшебное ощущение свободы, это люди, их поступки и мысли, это огромная, не похожая ни на один другой город Москва, это непреодолимое одиночество и разочарование, поскольку в мире, где нет ни чести, ни любви, ни мыслей, ни страстей, где царят зло и обман, нет места страстной натуре, и поэт в отчаянии восклицает:

 

Прощай, немытая Россия,

Страна рабов, страна господ,

И вы, мундиры голубые,

И ты, им преданный народ!